А бывает, что и долго живёт человек, и вроде бы и сделает немало полезного* а судьбы у него не получается... Потому что не для Бога живёт, не для Бога работает... Не по-русски, одним словом

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ
—Это — Семён Михайлович, — сказал отец Евстафий, представляя своего спутника. — Я хочу, Николай Михайлович, чтобы вы обязательно познакомились с ним. Это наш благодетель. Я иногда прихожу к Семёну Михайловичу и говорю, что вот такая-то и такая-то надобность возникла... И сегодня к вам пришёл... Сорок тысяч нам на кирпичи надо... Семён Михайлович ни слова не скажет, к сейфу идёт. А я всё ему вслед говорю: дай, дай сорок тысяч! Он постоит там, потом мне пачку денег приносит. Правда, не сорок тысяч, а двадцать... Но всегда, такой уж он удивительный человек, просит, чтобы я снова к нему пришёл... Я у него спрашиваю: «А завтра можно?» «Можно, — говорит, — заходите завтра».

—А как же иначе, — вступил в разговор Семён Михайлович, когда отец Евстафий закончил рассказ. — У нас предприятие экологией занимается, сами, понимаете ли, еле концы с концами сводим...

—Ну, тем более, — сказал я, — это у вас, как лепта вдовы, получается... Ещё ценнее такая помощь...

—Вы меня не поняли, — усмехнулся Семён Михайлович. — Я про своё предприятие сказал, чтобы объяснить, — у нас свободных денег вообще почти никогда не бывает... И когда я к сейфу иду, и сам не знаю, что там увижу... А там всегда точно такая сумма, которую отец Евстафий просит.

—А почему же тогда только половину отдаёте? — спросил я.
—Ну, а как же? — Семён Михайлович удивленно посмотрел на меня. — Я же предприниматель... Мне надо и свои дыры чем-то затыкать...

УСЛЫШАННЫЕ ГОЛОСА

Всё собирался выучить Божественную литургию, а то многого не понимал в церкви во время службы. И даже книжку купил, чтобы проштудировать, как следует, но так и не собрался, хотя и часто ходил в храм. И вот однажды заметил вдруг, что всё понимаю... Ещё и слова не разобрал, а уже ясно, что Херувимскую поют. Вот дивно-то... По голосу узнал...
—Дивно было бы ангелов-то не узнать по голосу, — сказал священник, которому я рассказал эту историю. — Просто, значит, раньше не слышали...
—Я же столько литургий выстоял... Как такое могло быть?
—Видно, Бог не давал слышать... А теперь услышали и узнали.

ЫЦАХИ

Включил телевизор, а там сидит некто и говорит, дескать, в Хоссии тхи пхаведника было — Сахахов, Мень и Стаховойтова. Ыцахи нации!
Что такое «Хоссия», я почти сразу сообразил — так теперь наша страна по телевизору называется...
А вот насчет ыцахя нации я никак понять не мог.
—Да рыцарь, рыцарь это! — сказала жена.
И всё равно непонятно. У какой же это нации Сахаров, Мень и Старовойтова рыцарями стали?

ВЛИЯТЕЛЬНЫЙ ЗНАКОМЫЙ

—Когда меня сюда на приход назначили, — рассказывал отец Николай, — владыка наш два года мне дал, чтобы храм построить... К следующему Рождеству, говорит, не успеешь, а вот на следующий год к Рождеству надо управиться... А как тут управишься, если руины одни? Но я не расстроился. Первым делом к вам в Петербург поехал, поскольку у меня знакомый там имеется...
—Влиятельный знакомый? — спросил я.
—Ещё какой влиятельный! — усмехнулся отец Николай. — К духовнику своему, к митрополиту Иоанну на могилку поехал...И он рассказал, что уже давно такой обычай завёл. Пока жив был владыка Иоанн, о всяком важном деле советовался с ним, а когда не стало его, на могилку приезжает со своими заботами, помолится там и как-то так получается, что разрешаются неразрешимые вопросы, находится выход в безвыходной ситуации...
—И что, помог со строительством митрополит Иоанн?
—Так как же не помог? Тут два года назад, когда я к нему ездил, одни только руины были... А сейчас...

И он повернулся к храму, легко взметнувшемуся в небо над волжским простором.
—Я ведь первый раз этот храм у вас в Питере и увидел, когда на могилке митрополита Иоанна молился. Отец Николай осенил себя крестным знамением.
—Ещё бы ограду надо соорудить, но чего-то застряли мы с оградой, — сказал он. — Столбы поставили строители, и пропали неведомо куда... Ну, да что, видно, пока без ограды пожить придётся...

Разговор этот состоялся летом, когда я приезжал на Волгу, а незадолго до Нового года в моей питерской квартире раздался телефонный звонок. Звонил отец Николай:

—Чудо-то ведь какое, — сказал он. — Сижу я сегодня утром у окошка, смотрю на храм и думаю, что, наверное, в этом году владыка Иоанн ограды-то нашей церкви не даст уже... А тут смотрю, автобус к храму подъезжает и из него мужики выходят. Я пошёл посмотреть, кто, а это строители оказывается... За один день металлическую ограду поставили. На праздники, получается, со всем строительными делами мы управились...
—Действительно, чудо, — согласился я. — А к нам-то в Питер не собираетесь снова приехать?
—Да надо, надо будет весной выбраться... После Пасхи и приеду.
—На православную выставку приедете? — спросил я, поскольку после Пасхи всегда проходит у нас в городе большая православная выставка, на которую съезжаются со всей страны.
—Нет! — сказал отец Николай. — Мне не на выставку надо. Наш-то владыка благословил меня и в соседнем селе храм восстанавливать. Видно, опять надо на могилку к митрополиту Иоанну ехать...

ДУХОВНАЯ ЭКОНОМИКА
—Ну, хорошо, — сказал я. — Вы — человек верующий. Вам хочется, чтобы священник приходил в психо-неврологический интернат к больным. Но есть ведь ещё и начальство... Вы же сами говорили, что никто из них и креститься не собираются. Как вам их удалось убедить, чтобы церковь в интернате открыли?
—Это не я... Это экономика убедила.
—Экономика?!
—Ну, да. Я сама удивилась, когда заметила, что после посещения интерната священником меньше лекарств требуется. А сейчас ведь, сами знаете, какое финансирование... Вот так и решили церковь при интернате открыть.
—И как, оправдала она себя? Я имею в виду экономически?
—Ну, а как же... Тем, кто в церковь ходит, мы уже и летсарства не выписываем. Не нужны...

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ВЛАДЫКИ

—Я уже в церкви тогда часы читал, — рассказывает знакомый регент С. — И вот однажды сон приснился, будто с митрополитом Иоанном говорю. Рассказываю ему, что хочу петь в церкви, а слуха нет.
—Пой! — сказал владыка.
—Как же я петь буду, если я петь не умею?
—Откуда ты знаешь, что не умеешь? Пой!
С. проснулся. Утром пришёл в церковь, и там узнал, что регент заболел.
—Кто же петь будет? — спросил С. у настоятеля. — У нас же в хоре все, как я, никто целиком службы не знает...
—Ну, раз некому петь, — говорит батюшка, — придётся тогда тебе петь сегодня...
И ушёл в алтарь, а С. — делать нечего! — пошёл к регентскому месту, взял с аналоя листок с нотами, не понимая, что с ним делать и... запел. Когда вечерня закончилась, он собираться стал, листочек упал с аналоя, а ноты на ксероксе напечатаны были на уже использованной бумаге... С. поднял листок, а там, на обороте — «благословляю». И подпись покойного митрополита Иоанна, с которым он во сне разговаривал.
- Я до сих пор у себя листочек этот храню, — сказал С., завершая рассказ. — Это у меня как самый главный мой аттестат.

ВРЕМЯ СВЯТОГО ИАКОВА БОРОВИЧСКОГО
Икона святого праведного отрока Иакова Боровичского в храме святой равноапостольной Ольги в Михайловке вставлена в киот, не сразу и разглядишь, что это — бывший футляр от настенных часов. Перед киотом горит лампада, и кажется, что из этого огонёчка встаёт святой праведный отрок.

Святой праведный Иаков Боровичский явился в 1543 году в селе Боровичи, во вторник на Светлой седмице. Было половодье.

Шумела на Боровицком пороге Мета, со страшным грохотом ломались, наползая друг на друга льдины...

И вдруг из ледового грохота выплыла одна льдина и, двигаясь встречь течению, уткнулась в берег саженей на сто выше Свято-Духова монастыря. Густой туман поднимался от льдины, и когда он рассеялся, увидели жители тёмную, как будто опаленную огнём сосновую колоду. Это был открытый гроб с телом нетленного отрока...

Написано в «Словаре историческом о русских святых»: «Кто был родом сей угодник, где жил и где скончался, достоверных сведений нет. Местное предание говорит, что он был простой и усердный судовщик, принял юродство Христа ради, и убит громом».

Нет сомнения, что предание, на которое ссылается «Словарь», возникло много времени спустя, а тогда, когда Мета принесла в Боровичи льдину с тёмной, как будто опалённой огнём сосновой колодой, жители села не приняли мощей святого праведного Иакова, оттолкнули льдину на середину реки. Но льдина с телом святого угодника Божия снова вернулась на прежнее место, и снова её вытолкнули на речную стремнину. И в третий раз вернулась льдина...

На этот раз блаженный чудотворец сам явился во сне сразу нескольким жителям Боровичей:

- Отчего, будучи христианами, немилосердно гоните меня, подобного вам христианина? — спросил он. — Если же вы это делаете лишь потому, что не знаете моего имени, то я открою его вам: я — Иаков, получивший имя сие в честь Иакова, брата Господня. Только тогда и поняли земляки, что он пришёл к ним на помощь... Слабого света лампады едва хватает, чтобы осветить изображённые на иконе боровичские церкви, но понять, какое время года изображено на иконе, уже трудно...

Впрочем, это и не важно. Остановилось время в бывших настенных часах. Прямо на святом праведном отроке и остановилось...

Николай Михайлович КОНЯЕВ

по материалам"Русского Дома"